Шесть изменений, производимых в вас вашим телефоном

0
мин

girl_with_smartphoneСтив Джобс впервые представил свой Айфон на выставке Macworld Expo 2007, а я получил свой первый год спустя. Я не могу вспомнить свою жизнь без него.

На протяжении семи лет Айфон всегда был в пределах досягаемости, чтобы разбудить утром, проиграть музыку, вести календарь, чтобы запечатлеть мою жизнь на фото или видео, чтобы я мог насладиться стрельбой бескрылыми птицами по вражеским свиньям из рогатки, чтобы служить вездесущим доступом к Инстаграму, Твиттеру и Фейсбуку.

Мой Айфон настолько стал частью моей будничной жизни, что я редко о нем задумываюсь. Именно это и беспокоит 75-летнего Дэвида Уэллса, внимательного мыслителя, который наблюдал за тенденциями в церкви многие десятилетия.

Уэллс просит христиан задуматься над последствиями использования смартфона. «Что он делает с нашим умом, если мы живем с таким постоянным отвлекающим фактором? — сказал он недавно в интервью. — По сути, мы теперь живем с параллельной вселенной, виртуальной вселенной, которая может занять всё наше время. Итак, что с нами происходит, если мы находимся в постоянном движении, если мы становимся зависимыми от постоянной визуальной стимуляции? Что же с нами происходит? Это главный вопрос».

Это огромный вопрос. Как жизнь выглядит сейчас благодаря смартфону? Как нас изменил Айфон? Эти вопросы для самоанализа могут показаться пугающими, но мы должны их задавать.

 

Эпоха интернета

Уэллс быстро напоминает нам, что эксперимент, называемый «Эпоха интернета» (или «Информационный век»), длится всего лишь 20 лет. Вся эта технология цифровой связи относительно новая. Однажды мы отойдем назад и пристальней рассмотрим, что же делают наши смартфоны с умом, сердцами и душами, однако у нас нет времени на то, чтобы откладывать размышление над собой на будущее. Мы должны задавать эти вопросы сейчас.

У нас есть мудрые христиане-отцы в вере, которые задают вопросы, если мы согласны слушать. Один из таких людей — Доктор Дуглас Грутуис, профессор философии в Семинарии Денвера. С тех пор как он издал свою книгу «Душа в киберпространстве» (The Soul in Cyberspace) в 1997 г., Грутуис изучал влияние интернета на духовную жизнь.

Недавно я разговаривал с Грутуисом о том, как наши Айфоны меняют нас. Он предложил подумать о шести сферах жизни.

 

Первое изменение: мы становимся похожими на то, что созерцаем

Сначала данное утверждение звучит абстрактно, однако это одна из простейших (и глубочайших) психологических реалий, о которых мы узнаём из Писания: мы становимся похожими на то, что созерцаем. Поклоняться идолу означает стать похожим на идола; поклоняться Христу значит стать похожим на Христа. Об этом говорит множество стихов Писания: Пс. 113:12–16; Рим. 1:18–27; 12:1,2; Кол. 3:10 и 2 Кор. 3:18.

Мы поклоняемся тому, что любим созерцать. То, на созерцание чего мы тратим свое время, формирует наши сердца и лепит из нас тех, кем мы являемся. Это устрашающая и полезная духовная истина; однако она поднимает ряд вопросов. Что происходит с нашей душой, когда мы проводим так много времени, созерцая светящиеся экраны наших телефонов? Как мы меняемся? Во что преображаемся?

Грутуис предупреждает: один из способов, как мы становимся похожими на то, что созерцаем, выказывает себя в отношениях. Все наши отношения начинают следовать образцу нашего цифрового взаимодействия друг с другом, которое неизбежно коротки и поверхностны. «Когда вы начинаете переходить на поверхностное общение с людьми, вы можете к этому привыкнуть». Все наше личное взаимодействие приобретает ту же форму. Бариста за кофейным прилавком получает ответы типа личного сообщения. Когда мы гуляем с друзьями, мы выдаем ряд ответов по типу твиттов в поверхностном разговоре без особого духовного значения.

«То, как мы общаемся в сети, становится нормой общения, когда мы вне сети. Разговоры в Фейсбуке и Твиттере обычно достаточно коротки, сжаты и очень скоры. А таким образом не получится хороший разговор. Кроме того, основательный разговор включает в себя слушание и время, что, по большому счету, изъято из интернет-общения, поскольку вы не находитесь рядом с человеком. Поэтому кто-то может отослать вам сообщение, а вы можете его проигнорировать, либо кто-то отсылает вам сообщение, а вы до него добираетесь спустя два часа. Но если вы находитесь в реальном времени в реальном месте с реальными людьми и реальным голосом, то динамика абсолютно меняется. Не стоит относиться к человеку так же, как вы бы общались в Твиттере». Но мы именно так и поступаем, если мы не внимательны.

 

Второе изменение: мы игнорируем нашу ограниченность

По существу, я — ограниченный человек, жестко лимитированный в том, что я знаю и что могу прочитать, чем я могу заняться, и (что, возможно, наиболее важно) очень ограничен в том, о чём на самом деле могу позаботиться. Тем не менее, мой телефон предлагает мне всё: новости, новые преступления, новые видео, музыку, картинки и обновленные статусы всех моих друзей из Фейсбука.

Одна из причин, почему мы приобретаем смартфоны, в том, что мы не хотим остаться не у дел. Мы не хотим пропустить что-то популярное. Мы переходим по тематическим ссылкам преимущественно из-за страха оказаться вне темы. И по чуть-чуть мы игнорируем нашу ограниченность, мы теряем ощущение нашей лимитированности и начинаем желать запретного плода неограниченного знания при подсознательном желании стать бесконечными, как Бог.

«Смартфон поглощает наш интерес, ведь он так привлекателен. Он может столько всего. И в определенном смысле он предлагает нам сделать с ним так много, — сказал Грутуис. — Но люди ограничены. Мы можем обдумать лишь определенное количество вещей за раз. Надлежащим образом мы можем прочувствовать лишь ограниченное количество вещей. А эти технологии хотят растянуть нас на весь мир своими каналами в Твиттере, сообщениями в Фейсбуке и фотографиями, которыми поделились в Инстаграме. Вместо этого нужно принять свою ограниченность. И если мы действительно соглашаемся с нашей ограниченностью и с тем, что, как говорит Павел, хорошо прожитая жизнь — это жизнь, прожитая осмотрительно (Еф. 5:15, Кол. 4:5), мы просто должны сказать „нет“ некоторым вещам».

 

Третье изменение: мы переходим в режим многозадачности, тогда как должны оставаться в однозадачном режиме

Привыкшие к поверхностной дружбе, отвлеченные до лимитированного внимания и не сознающие собственную ограниченность мы предаемся мифу мультизадачности. Мы всё переводим в режим многозадачности, пытаясь мыслить в двух направлениях одновременно, пытаясь быть в двух местах одновременно, пытаясь жить в физическом и виртуальном пространстве одновременно.

Данное современное искушение объясняет, почему Грутуис запрещает своим студентам пользоваться телефонами и ноутбуками на своих уроках. «Думаю, что наша культура очень отвлекаема. Мы пытаемся перевести в режим многозадачности то, что должно оставаться однозадачным. И это то, что я говорю своим студентам: „Вы не можете перевести философию в многозадачный режим“. Наука философии не может отвлекаться на твитты. И если философия не может, то насколько больше мы должны стремиться к однозадачности в изучении Бога и в молитвенной жизни?»

В реальности Писание призывает к жизни единомышленного самоанализа, которую часто нарушает гул многозадачности. Если что-то важно, оно стоит того, чтобы быть однозадачным. Что означает, что должны существовать приоритеты, стоящие выше уведомлений нашего Айфона.

 

Четвертое изменение: мы забываем о радости воплощения

Апостол Иоанн завершает одно из своих древних рукописных посланий строкой, которая имеет непреходящее отношение к тем из нас, кто сейчас пишет пальцами: «Многое имею писать вам, но не хочу на бумаге чернилами [современная технология для Иоанна. — Авт.], а надеюсь прийти к вам и говорить устами к устам, чтобы радость ваша была полна» (2 Ин. 12).

Как предположил Нейл Постмэн, технологии коммуникаций, такие как электронная почта, являются больше общением призрака с призраком, чем человека с человеком. В электронном письме есть что-то от нас, но гораздо большая часть нашей личности не пересылается. В электронном письме мы отсылаем свой призрак. То же самое касается и этой публикации в блоге. «Эти неизбежные ограничения цифровой связи коренятся в Божьем замысле творения», — сказал Грутуис.

«Христианство отличается от любой другой религии кроме иудаизма тем, что оно заявляет о том, что Вселенная создана хорошей». И Бог полагает на ней Свое благословение и желает общения с людьми через материю. И вот у нас доктрина вочеловечения. Это что-то похожее на обращение Иисусом воды в вино (наилучшее вино) в Ин. 2:1–12. Это воплощение, это общение людей, это наслаждение плодом виноградным, и Иисус благословляет это».

Однако я настою: почему собственная радость апостола связана с общением с теми, кто облачён в плоть?

«Думаю, дело здесь в вовлечении личностей, — ответил Грутуис. — В некоторой степени наша личность просочится в электронное сообщение или твитт. Однако мы — существа целостные. У нас есть чувства. Мысли. Воображение. Тела. Мы выглядим по-разному. Выражаем себя по-разному, например, в тоне голоса. Как часто у нас случалось онлайн недопонимание из-за того, что отсутствовал тон голоса? Мы шутили, а кто-то воспринял это серьезно и обиделся. Либо мы говорим что-то серьезно, а люди думают, что мы шутим. Потому я считаю, что полнота радости приходит, когда одна личность взаимодействует с другими личностями посредством голоса, прикосновения, присутствия и времени. Иногда это время просто тихо побыть с людьми, поплакать или посмеяться».

Потому социальные средства связи и электронная почта (бесплотные средства общения) могут быть весьма полезным продолжением наших отношений с теми, кто облачён в плоть, но не их заменой. Потому я задаю своему внутреннему интроверту вопрос: подрывают ли удобства бесплотных средств связи радость общения с теми, кто во плоти? На самом ли деле я ценю в своей жизни личные отношения с теми, кто облачён в плоть, выше бесплотных отношений, которые я поддерживаю в сети? Страдают ли мои отношения один на один (с моим соседом, моей женой, моими детьми) от того, что я пренебрегаю приоритетом радости воплощения?

 

Пятое изменение: мы теряем интерес к собранию церкви

Эта утерянная радость воплощения неизбежно проявляется в пустых скамьях в воскресное утро.

Христианство коренится в воплощении Христа в теле, и данная глубокая личная реальность формирует наше общение (2 Ин. 12; 3 Ин. 14), предельные мечты (1 Ин. 3:2), а также жизни перед лицом Бога, coram Deo. В этом плане у Айфона немного преимуществ.

«У нас существует целый процесс коллективного поклонения, который по-библейски является весьма значимым, поскольку Бог обитает в славословии Своего народа (Пс. 21:4). Когда люди приходят и поклоняются в духе и истине, там есть присутствие и действие Духа Святого, которые невозможно воспроизвести через групповой звонок по Скайпу (который, конечно же, будет вторым наилучшим вариантом). Церковь, тело Христово, должна собираться. Мы должны быть друг с другом и должны поклоняться вместе, исповедовать наши грехи, общаться, обнимать людей, показывать свою любовь к ним, плакать с теми, кто плачет, и смеяться с теми, кто смеется».

Если мы делаем бесплотные отношения приоритетом, мы упускаем из виду глубокую реальность воплощения, происходящую во время крещения, вечери Господней, всеобщего музыкального поклонения, рукоположения и даже проповедей. Как пастор Джон [Пайпер. — Ред.] объяснил в прошлом, проповедь, проигрываемая в наушниках, не может заменить собой проповедь вживую на церковной скамье, потому что проповедь есть «экспозиционным возвеличиванием», неотъемлемой частью совместного поклонения в собрании, имеющего свое место среди собравшихся людей. Там, посреди собравшегося народа Божьего, «проповедь обретает свое должное место встречи с живым Богом».

Итак, на самом ли деле мы ценим реальность воплощения локальной церкви? И даже если мы приходим в воскресенье, не проверяем ли мы, не забавляемся ли своими телефонами в поисках чего-то более желанного, развлекательного и более бесплотного, чем радость от Бога, предложенная в общении с теми, кто во плоти?

 

Шестое изменение: мы перестаем следить за своими словами

Будучи составленными из всех этих онлайн тем, мы перестаем следить за словами.

Почему мы так быстро судим онлайн о мотивах людей и почему так смело критикуем других? Почему в сети мы говорим то, что лично никогда бы не сказали? Почему электронная связь так легко провоцирует нас к презрению?

Я очень хотел задать этот вопрос Грутуису, а он ответил тем, что вернулся обратно к теме бесплотности: «В глубине себя, когда мы общаемся с людьми онлайн, мы быстро забываем, что это души и что „мы взаимодействуем с вечными существами“». Бесплотность (отвлеченные умы, стремящиеся к многозадачности) делает наш разговор особенно небрежным и потенциально чрезмерно критичным.

«Мы должны быть целостными, когда мы в сети. Должны быть там с молитвой. Должны противостоять побуждениям. И я не всегда справляюсь с этим успешно. Я удалил не одну публикацию в Фейсбуке, — сказал он. — Однако помните, что мы делаем это перед лицом Бога, и что мы взаимодействуем с вечными существами. Мы влияем на судьбы людей даже через сообщение в Твиттере. Думаю, если мы будем придерживаться такого подхода, он даст нам ощущение значительности, благодаря чему вероятность того, что мы станем пренебрежительными, уменьшится. Умение бойко говорить и непочтительность — ужасные пороки нашего века. Так много раз в Писании нам говорится быть осторожными со своими словами. Притчи постоянно повторяют это. Нам говорят быть осторожными со своим языком и быть немногословными (Пр. 10:19–21; 17:27). Все эти технологии позволяют нам говорить бесконечно. Возможно, это не физический голос, но это определенного рода послание».

«Думаю, нам нужно много себя редактировать, — сказал он, — и осознавать, что у общения через средства связи есть не только колоссальные преимущества, но и недостатки».

Оригинал © Desiring God Foundation, перевод © Help for Heart.

Комментарии

10.05.2015
А ещё директор Apple открытый гомосексуалист. Выводы несложно сделать.

Добавить комментарий