Страшное горе, когда подруга теряет ребенка

0
мин

child_lossМоему старшему сыну было 11 лет, когда его лучший друг умер от рака. Ровно четыре года спустя, сидя здесь, перед компьютером, я все еще ощущаю пронизывающую боль материнского горя так остро, будто это случилось только вчера.

Его звали Джош. В этой статье я называю действительные имена, потому что это были настоящие дети. С реальными именами. Они поистине много значили.

Многие мои подруги испытали мучительную боль потери ребенка, когда он был в утробе или в раннем детстве, в юности, — это боль, переносимая в одиночестве, обособленно. Ее тяжесть не в состоянии вынести даже самые близкие люди. Мы хотим разделить это горе со своей подругой, но не можем. Лучшее что мы можем — сочувствовать.

Даже в самом сострадательном среди нас человеке есть что-то в корне эгоистичное, что мешает действительно испытать — хотя бы косвенно — то, через что проходит родитель, переживающий такую потерю. Мы не можем оказать реальной поддержки и даже не хотим как следует задуматься о всем том ужасе, который они переносят. Наш человеческий инстинкт советует нам отстраниться. Эмоциональная сдержанность необходима в сфере медицины, а иногда — и в кабинете душепопечения, но она никогда не кажется уместной, особенно когда ты родитель.

 

Профессиональная беспристрастность и личное участие

Работая медицинским переводчиком в Бостоне, порой я вижу разные случаи из педиатрии (иногда они бывают смертельными). Обычно детей привозят, чтобы они могли получить медицинскую помощь, недоступную в Болгарии. Два года назад на вторую половину дня у меня была назначена встреча по делу из педиатрии, в тот день мне хотелось поскорей приехать домой, чтобы приготовить торт для предстоящей вечеринки в честь дня рождения восьмилетней дочери. Я даже не предполагала, что через несколько минут мне придется говорить женщине (такой же, как и я) о том, что ее дочь умирает.

Мать маленькой девочки пришла одна на консультацию с онкологом, в то время когда ее дочке — тоже восьми лет — делали переливание крови в другой больнице. Она и моя Наталия могли бы быть друзьями. Потребовался почти час, чтобы мать изложила историю болезни, и пока я переводила тягостные детали лечения нейробластомы малышки, мое сердце разбивалось. Ее рак настолько прогрессировал, что уже ничего нельзя было сделать. Со слезами на глазах онколог посоветовала матери забрать ее домой в Болгарию.

За 15 лет работы медицинским переводчиком это был один из двух случаев, когда я плакала. (В другой раз это был телефонный звонок. Я должна была сообщить матери 18-летнего студента о том, что ее сын разбился на мотоцикле. Его, кстати, звали Джорджи.) Проблема была в том, что я не могла ничего сделать. Когда мы были в лифте я обняла ее и сказала, что мне очень жаль, а потом я уехала домой. Я даже не могла себе позволить задержаться и серьезно подумать о ее материнской трагедии, ведь в этом случае я бы эмоционально закрылась для собственных детей. Это было неприятно и, вынуждая «отстраняться», я чувствовала себя эгоисткой.

Все иначе, когда скорбящий родитель — твоя близкая подруга. Возможно, «по-библейски» это именно так и есть, но в реальности все иначе. Несколько лет назад, когда женщина из нашей церкви хоронила своего восемнадцатилетнего сына, мне было сложно смотреть ей в глаза на похоронах, а после — вскользь спрашивать: «Как ваши дела?». Стивен должен был стать студентом колледжа. Джош — друг моего сына — ушел неожиданно, прямо перед Рождеством. Скорбь, поглотившая родителей, сестер, братьев и церковную семью, была до того мучительной и сокрушительной, что естественным порывом было отстраниться, несмотря на желание утешить, поддержать.

«Я родитель. И я не хочу переживать весь этот ужас; я не желаю даже думать об этом. Библия говорит, что есть утешение. Давайте напоминать друг другу об этом. Чувствовать эту скорбь не „духовно“, тем более, когда мы знаем, что ребенок сейчас в раю. Никаких страданий. Прекратите страдания любой ценой. Мы не скорбим подобно язычникам; у нас есть упование».

Кейт, потерявшая годовалого сына Алекса из-за порока сердца, сказала: «Это до сих пор разрывает меня на части».

Когда речь идет о потере ребенка, «утешение» — понятие относительное. Заменяющая любовь, библейские обетования, будущее упование славы — все это не имеет достаточной силы, чтоб изгладить ноющую, неутолимую боль от пустоты, когда ребенок, которого ты вынашивала, кормила и воспитывала, внезапно умер. Порой, все что ты можешь сделать как друг — это лишь быть рядом, не убегать от боли другого родителя, не отрицать ее, не пытаться все утрясти с помощью избитых «духовных» фраз. Месяцы спустя после смерти Джоша, когда перестали приходить открытки и больше не передавались блюда [традиция приносить еду скорбящей семье является выражением сочувствия окружающих. — Перев.], мы с его мамой вместе плакали по телефону. «Я так скучаю по нему… этого не должно было произойти», — говорила она.

 

Никогда не преуменьшайте величины горя

Меня всегда впечатляла сцена из 11-й главы Евангелия от Иоанна, в которой Иисус плачет с двумя сестрами — Марией и Марфой — по их брату Лазарю. Даже зная, что Он воскресит Лазаря, и всё закончится хорошо, Спаситель всего человечества настолько проникся их личным горем, что предпочел всецело разделить его. Не было такого чувства, которого Иисус не испытал бы в полной мере, —этот факт становится утешением в нашем собственном страдании. Заметьте, Он никогда не преуменьшает величины их горя; наш Искупитель не равнодушен к страданиям Своих детей. Господь никогда не говорит: «Соберись» или «Смирись уже с этим». Нам тоже не следует этого делать: скорбь — это длительный и очень личный процесс, который переживаешь в одиночестве.

Родитель имеет сильнейшее желание воссоединиться со своим ребенком на небесах, и лучшее, что вы можете сделать для вашей скорбящей подруги, — это быть рядом с ней в этом ожидании. Это немного, но, неся такое бремя, родители нуждаются в том, чтобы не остаться одинокими в своем горе. Два года спустя, переехав, мама Джоша написала мне:

«Мама маме… Я продолжаю жить. Мне очень трудно, порой становится легче. Бог был чрезвычайно милостив к нам, даровав множество благословений, однако, я будто наполовину здесь, а наполовину — устремлена к небесам. Бог говорит, что Его народ гибнет от недостатка видения… я просила Господа о видении от Него, чтобы я могла воздавать славу и честь Его имени. Я изменилась, но знаю, что Бог имеет способность и силу, чтобы все еще использовать меня. Мери, порой я так сильно горюю о нем, что чувствую, будто мое сердце разорвется. Несомненно, Бог имел серьезные причины для такого замысла… я знаю, что однажды пойму и даже прославлю Его за это».

 

Одинокая тайная боль выкидыша

Рационально было бы спросить: «Как можно любить того, кого ты никогда не знала?» Любая мать, которая вынашивала ребенка — полный срок или неполный — знает, что любовь к ребенку не «рациональна». В греческом языке Библии для понятия «любовь» используются четыре разных слова, и одно из них «сторге» ‘στοργή’ описывает заботливую родительскую любовь. Оно редко используется в древних трудах, а позже — в основном для описания отношений в семье. Сегодня ультразвук позволяет нам ощутить тот удивительный момент, когда ты видишь и слышишь биение сердца своего 8-недельного малыша внутри собственного тела, но еще от начала времен Бог поместил глубокий инстинкт родительской любви внутрь нас, как отражение Своего собственного сердца. И это невозможно объяснить или логически обосновать.

Потеряв ребенка из-за выкидыша, ты переживаешь особое одиночество. Обычно в таком случае нет могилы, поминальной службы, открыток или телефонных звонков с выражениями соболезнований. Тебе приходится «взять себя в руки» и продолжать жить, будто все нормально. Но все не нормально и никогда больше так не будет. Жизнь перевернулась, пусть даже никто этого не видит. Ты потеряла ту часть себя, которую никогда не заменить; это та рана, которую видит только Бог. Ты скорбишь, потому что ни разу не держала этого ребенка на руках, ты не знала его, ты даже не могла дать ему имя. Есть так же чувство вины: „Моя ли это вина? Может я слишком много упражнялась? Достаточно ли я ела? Возможно, Бог наказывает меня…“»

И мучительные вопросы о Божьей благости. Почему Он дает ребенка только для того, чтоб забрать его снова? Он мог что-то сделать, чтобы предотвратить случившееся. Он ничего не сделал. Он в самом деле «за» меня? Как я могу довериться тому, что Бог всегда верен тогда, когда я сама не верна? Смерть ребенка (в любом возрасте) — трагедия, и если подруга вверяется вам, рассказав о «скрытой» утрате, лучшее что вы можете сделать — это понять это и позволить ей горевать.

 

Утешение друга во всякой скорби

Самое сложное в попытке помочь подруге, потерявшей ребенка, — это то, что, несмотря на все те библейские истины и обещания Божьей благости, которые мы имеем, боль полностью не уходит никогда. Она притупляется, но остается с родителем, и ничего из того, что мы скажем не сможет «изменить все к лучшему». Как и в случае с депрессией, самое важное, что нужно от вас скорбящей подруге, это знать, что вы беспокоитесь о ней. И что вы не оставите ее, несмотря на то, какой это долгий и трудный период. Когда ты не знаешь, что сказать, самое время ничего не говорить… порой слезы — это самое искреннее и глубокое отражение человеческого сердца.

Нет необходимости быть такими, как друзья Иова: предлагать совет, увещевать ее за недостаточность веры, говорить, что ее скорбь не духовна. Наоборот, 2 Кор. 1:3,4 ясно говорит нам, что Бог Сам утешает нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать других тем же утешением.

Не проповедовать.

Не поучать.

Просто утешать.

Бог прекрасно понимает, каково это потерять Сына. Когда кажется, что Он молчит — просто знать наверняка, что Он рядом, Он заботится о скорбящем сердце — это именно то, что необходимо знать родителю, проходящему через такую трагедию. Не беспокойтесь о том, чтоб сказать «нужные слова». Даже в самый трудный день Его любовь похожа на подушку, которая защищает так, что ничто не может нас чрезмерно ранить. Когда вы готовы просто слушать, сопереживать… и даже плакать вместе, вы сможете хоть немного явить заботливое сердце Иисуса вашей подруге в ее утрате.

Оригинал © Biblical Counseling Coalition, перевод © Help for Heart.

Комментарии

Добавить комментарий