Гнев в действии

0
мин

broken_plateНесколько лет назад, следуя годовому плану чтения Библии, я начал выделять маркером каждый отрывок, в котором иллюстрируется или напрямую упоминается гнев и его последствия. Как оказалось, только в Ветхом Завете три различных вида гнева — гнев Божий, гнев человеческий и гнев дьявола — встречаются на 95% страниц. Некоторые из этих страниц пестрят поистине драматическими красками. Вне всяких сомнений, всевозможные проявления гнева являются неотъемлемой частью земной жизни. Гнев имеет место в отношениях между людьми, гнев исходит от главного лжеца и убийцы, а также от премудрого Бога-ревнителя, требующего нашей всецелой верности Ему. Несмотря на распространенное мнение, будто Новый Завет в этом вопросе значительно отличается от Ветхого, мы обнаруживаем в нем еще большее буйство красок! Прямые упоминания различных действий гнева встречаются на 99% его страниц. В частности, послание к Римлянам, этот кладезь богатств и милостей Христовых, детально показывает взаимосвязь между различными видами гнева. (В Ветхом Завете меньше прямых ссылок на гнев из-за длинных перечислений и описаний: например, деталей устройства скинии и храма, генеалогических списков и переписей населения, указаний по распределению земельных наделов. Но даже в таких рутинных деталях проблема гнева подразумевается. Скиния и храм — это строения, в которых справедливый гнев и незаслуженная милость гармонично проявляются в искуплении. Обетованная земля переходит во владение Божьего народа, тогда как на ложное поклонение хананеев изливается Божий гнев. Генеалогические списки и переписи населения включают в себя имена «детей милости» — людей, спасенных от смертного приговора благодаря вступлению в завет милости с Богом. Проблема гнева незримо присутствует на каждой странице Библии, начиная с Бытия 2:17. — Авт.)

Писание дает нам возможность увидеть, что провоцирует гнев, проследить широкий спектр его мотивов и реакций, равно как и его запланированные результаты и незапланированные последствия. Кроме того, Писание дает нам вкусить и надежду искупления. «Медлен на гнев» — ключевой атрибут Божьего характера, полного любви и справедливости (Исх. 34:6 и далее). Бог перенастраивает наш нравственный компас, показывая нам гнев в действии, будь то гнев человеческий, Божий или диавольский. Вы не сможете понять Божье Слово без правильного понимания гнева. Вы не сможете понять Иисуса без правильного понимания гнева. Вы не сможете понять суть милосердия без правильного понимания гнева. Вам никогда не понять людей без правильного понимания гнева. Гнев — это более чем психологическое явление, более чем психологическое возбуждение или одна из межличностных реакций. Ваша «теория гнева» — будь то официальная или неосознанная — станет мощным фактором в вашем понимании себя. Она будет влиять на все ваши взаимоотношения. Она будет влиять на ваши решения в душепопечительских ситуациях.

Вам никогда не понять гнев правильно, пока вы не узнаете, как смотрит на него Сам Бог. Конечно, любой человек обладает богатейшим опытом в сфере гнева, многократно побывав как в роли гневающегося, так и в роли объекта чужого гнева. Но правильно истолковать этот опыт невозможно, прежде не увидев и не услышав Бога. Без этого вы просто не будете знать, что с этим опытом делать.

К примеру, должны ли мы просто свободно выражать свой гнев? «Научитесь осознавать свой гнев и открыто заявлять о нем. В противном случае вы поступаете бесчестно и лицемерно. Вам нужно обязательно выговориться и облегчить душу».

Или же, наоборот, должны ли мы всеми силами постараться разрядить ситуацию? «Научитесь усмирять и успокаивать свой гнев. Гнев только причиняет боль и разрушает взаимоотношения. Постарайтесь более философски смотреть на жизнь».

А, может, мы должны научиться управлять своим гневом? «Научитесь признавать свой гнев и обуздывать его. Сначала успокойтесь, а потом высказывайтесь. Различные методики управления гневом помогут вам стать и более честным, и более сдержанным».

Существуют ли другие факторы, которые мы должны учитывать? Есть ли альтернативы самовыражению, стоицизму или методикам управления? Есть ли другая логика, которая ведет к другим выводам? И где нам искать ответ?

Эти «другие факторы», которые кардинально меняют дело, мы узнаем из Божьего откровения. Под Божьим откровением я имею ввиду не только ряд сделанных Богом утверждений, которые без Его инициативы остались бы для нас вечной тайной. Я имею ввиду и то, что мы видим Самого Бога в действии, Его взаимодействие словами и делами с запутанным клубком человеческих гневных реакций и Его собственные действенные проявления гнева и милости. В Слове Божьем мы узнаем о гневе как в форме закона, так и в личностном воплощении то, чего мы никак не узнали бы самостоятельно.

Цель этой статьи — прислушаться к этому откровению при одновременном рассмотрении нашего опыта. Мы изучим динамику Божьего понимания и искупления нашего гнева. Статья делится на три раздела. В первом разделе мы предложим рабочее определение гнева. Во втором мы рассмотрим примеры гнева в контексте нескольких литературных произведений, чтобы обогатиться мудростью жизненного опыта. В третьем разделе мы поговорим о важности и сложности гнева как в сфере опыта, так и в сфере его богословского понимания. Вторая статья продолжит строить на этом фундаменте. В ней будут рассмотрены противоположности гневу, а также динамика искупительного преображения гнева.

 

1. «Я против этого»

Что такое гнев? Ответ на этот простой вопрос усложняется тем, что испытываемый нами гнев одновременно справедливый и извращенный, природный и греховный, и, в редких случаях, искупленный и искупительный.

Простое становится сложным еще и потому, что каждый из нас находится под влиянием своего, особого, набора ассоциаций и коннотаций, а также определенных воспоминаний и эмоций. Я подозреваю, что большинству читателей сразу же приходит на ум какая-то отрицательная черта гнева. Мы вспоминаем, как вспыльчивость или обида порой мешает нам решить свою или чужую проблему, и какие разрушительные последствия производит гнев — как наш собственный, так и чужой.

Какая картина или ситуация возникает в вашем сознании, когда вы слышите слова: «Он злится», «она злится» или «я злюсь»? Представляете ли вы себе словесную перепалку между двумя людьми? Рисует ли ваше воображение выражение лица или эмоциональное состояние конкретного человека, слышатся ли вам конкретные слова? Думаете ли вы сразу же о своих реакциях на гнев другого человека? Видится ли вам толпа возмущенных протестующих на площади? Какие ассоциации возникают у вас?

Я подозреваю, что большинство читателей, подобно мне, сразу же вспомнят какое-то негативное и деструктивное свойство гнева. Гнев так быстро и так легко сбивается с истинного пути! Хочу предложить вам шесть наиболее распространенных вариаций «плохого» гнева. Возможно, одна из них покажется вам особенно близкой и знакомой.

• Раздражительность — это медленное «кипение» гнева. Приходится ли вам жить рядом с человеком, который раздражается по пустякам? Склонны ли вы сами ворчать и не довольствовать?

• Споры и пререкания — неприятный аспект межличностных конфликтов. Гнев — главная эмоция в конфликте, и для ссоры всегда нужны двое.

• Обида и непрощение демонстрирует, что гнев может продолжаться очень долгое время. Люди год за годом лелеют старые обиды и живут ими, не в силах до конца освободиться от них.

• Насилие — разрушительная сила гнева. Гнев может причинять боль, разрушать и даже убивать, находя удовольствие в причинении боли.

• Пассивный гнев прячется за маской приличия и в недрах подсознания. Пока гневающийся сам не осознает своего гнева, его проблему невозможно решить.

• Самоправедному гневу приятно чувствовать свое всесилие в честном признании и свободном выражении своих эмоций. Выплескивание гнева приносит реальное облегчение, а часто и реальные результаты.

Каждая из этих шести проблем имеет огромное значение. Вспыльчивый характер, отчуждение и конфликты во взаимоотношениях, неспособность забыть давнюю обиду, разрушительные и вредоносные поступки, враждебность за фасадом дружелюбия, упоение иллюзорным могуществом обиды… Гнев вспыхивает в нас слишком быстро, разрушает слишком много взаимоотношений, живет в нас слишком долго, причиняет слишком много боли, слишком хорошо прячется и уж слишком нам приятен.

Однако эти проблемы, порожденные гневом — далеко не все, что мы должны знать о гневе. Они не отражают его главной сути. Скорее, их можно назвать искаженными и превратными проявлениями некоей глубинной сути. Они извращают нечто, законно присущее человеческой природе и подвластное исправлению.

Таким образом, мы должны дать гневу более глубокое, сущностное определение. Только после этого мы сможем добавить к нашему списку проблем еще одну, о которой редко говорят, а именно: полное отсутствие гнева при виде истинной несправедливости, вызванное попросту тем, что намного легче оставаться безразличным и черствым. И только тогда мы сможем сформулировать правильное действие гнева: праведный гнев действует искупительно и конструктивно, сталкиваясь со злом.

Проблемы, вызванные гневом, не являются частью его ДНК. Скорее, это мутации, извращения, гнев, вышедший из строя. Поэтому важно в первую очередь верно определить эту ДНК, заложенную в нас Самим Творцом. Только тогда мы сможем разобраться в мутациях гнева, составляющих 99% человеческого опыта.

Бог сотворил нас по Своему образу и подобию. Этот образ включает в себя и способность проявлять неудовольствие в ответ на истинное зло, а также решительно действовать против зла ради его исправления. Другими словами, нам никуда не деться от того, что мы по своей природе существа глубоко нравственные. Логика гнева заложена в нас Богом: «Это важно, и это неправильно. Мне это не нравится, и я против этого. Я должен изменить, остановить и уничтожить это». Суть гнева в том, что что-то очень для нас важное не соответствует тому, каким оно должно быть, и это побуждает нас к действию.

Итак, что такое гнев? Какая общая характеристика присуща всем формам гнева, плохим или хорошим?

Суть гнева очень проста: «Я против этого».

Это позиция активного противостояния тому, что мы считаем неправильным. Вы сталкиваетесь с чем-то, что заставляет вас сказать: «Это важно… и это должно быть по-другому!». Гнев — это ваша энергия, направленная на нечто для вас неприемлемое и оскорбительное, и ваше главное желание — расправиться с этим злом. ДНК гнева — не просто «зашкалившая» эмоция. Это не выброс адреналина. Это не особый способ выражения гнева. Это не события и не люди, которые выводят вас из себя. Это не тяга к спорам. Главная составляющая гнева — это отрицательная оценка действительности, активное неудовольствие и неприятие по поводу чего-то, достаточно для вас важного.

Гнев связан с неудовольствием. Разгневаться на то, чем вы вполне довольны, просто невозможно. Если вы одобряете что-то, вам не на что обижаться. С другой стороны, если что-то для вас не имеет особого значения или вы даже не замечаете чего-то, вы, снова-таки, не разозлитесь и не обидитесь. В каждом случае гнева мы оцениваем случившееся и нам не все равно, потому в ответ мы занимаем позицию критика, судьи, активиста, врага или истца. «Я не одобряю этого. Это неправильно. Меня это оскорбляет. Я хочу либо исправить, либо уничтожить это зло».

Эта оценочная суть присуща нашим традиционным ассоциациям с гневом. Каждый случай гнева имеет три общие черты. Мы сталкиваемся с чем-то, что мы считаем злом. В ответ мы занимаем позицию неодобрения, мы чувствуем и выражаем неудовольствие. Это неудовольствие побуждает нас к действиям — словам и поступкам (как минимум, присутствует желание предпринять какие-то действия). Таким образом, гнев всегда дает отрицательную оценку событию или явлению и протестует против него/противостоит ему. Все, что нам приходит в голову при слове «гнев» — вариации на эту тему.

Если такова ДНК гнева, то его можно назвать осуждающим по своей сути. Все остальные составляющие могут меняться, но знание «общего знаменателя» поможет вам разобраться с переменными, а также предложить наилучшее решение в каждой ситуации.

Подумайте о широком спектре или шкале всевозможных эмоций, связанных с гневом. В одном конце этой шкалы — мимолетная вспышка раздражения или легкое неудовольствие. В другом конце — неукротимое бешенство или всепоглощающая жажда мести. Но какой бы ни была сила колебаний гнева по эмоциональной шкале Рихтера, внутри всегда будет действовать один и тот же механизм. Сила эмоционального «огня» будет напрямую зависеть от того, насколько важной высчитаете возникшую проблему и насколько она задевает вас за живое. Но весь эмоциональный спектр гнева — мимолетное неудовольствие, спор на повышенных тонах, тайная обида и ярость, готовая убить — объединяет одна и та же ДНК.

Подобным образом и наши действия, вызванные гневом, могут быть разными. В зависимости от ситуации, под влиянием гнева можно совершить злостное и предумышленное убийство, а можно совершить убийство в состоянии аффекта. В других ситуациях мы можем подать в суд, организовать акцию протеста или встать на защиту невинной жертвы. Мы можем переехать в другой штат, чтобы уйти от проблемы, просто избегать неприятного нам человека, сделать вид, что нам все равно, или пойти и выпить несколько бутылок пива. Или же мы можем не сделать ничего, а только высказать свое мнение (вслух или про себя). Наши действия могут быть справедливыми или несправедливыми, милосердными или безжалостными, конструктивными или разрушительными. Но «общий знаменатель» за любыми нашими действиями будет один и тот же: «Это неправильно!». Конкретика ваших действий — это переменная, зависящая от ситуации.

Объекты нашего неудовольствия тоже могут быть самыми разными, но внутренняя суть нашего гнева остается той же в каждом конкретном случае: «Я против этого!». Мы можем противостоять чему-угодно и кому-угодно. Мы можем злиться на людей, животных, идеи, погоду, неодушевленные предметы. Мы можем выражать протест против того, что причиняет истинный вред людям и унижает их достоинство. Мы также можем возмущаться из-за ничтожного пустяка, посмевшего пересечь нам дорогу и лишить нас того, чего мы, по нашему мнению, заслуживаем. Мы можем ополчаться против истинного зла и против сущего пустяка. Мы можем гневно протестовать против людей, которых следует ненавидеть, и против людей, которых следует любить.

Продолжительность вашего гнева может также быть разной. Ваше негативное отношение может быть мимолетным капризом, как, например, недовольство во время пробки в час пик, о котором вы забудете через три секунды. Такой гнев подобен зажженной спичке, которая быстро сгорает. Ваш гнев также способен стать «топливом» для какого-то большого начинания или превратиться во вражду, которая поглотит весь остаток вашей жизни. Такой гнев подобен подземному тлению угля в шахтах Сентрейлии в штате Пенсильвания, которое не могут потушить с 1961 года. Каким бы ни был наш гнев — быстротечным или длиною в жизнь — он остается огнем, оповещающим о нашем неудовольствии.

Гнев всегда судит на основе ценностей. Другими словами, гнев — это нравственное явление. Его справедливо называют «нравственной эмоцией», потому что гнев заявляет о нашем отношении к тому, что мы считаем важным. Люди обладают способностью к нравственным суждениям, поэтому они способны на гнев. Мы так устроены, и точка. Мы оцениваем, мы чувствуем неудовольствие, сталкиваясь со злом, и действуем против него.

А вы хотели бы жить в мире, свободном от нравственных суждений? Да ни за что на свете! Если наш оценочный стандарт правильный, а реакции конструктивны, тогда уравновешенное, идущее от сердца, неодобрение — наилучшее решение проблемы. Если бы вы проявляли полное безразличие или даже одобрение по отношению к насильникам над детьми, террористам или мошенникам, вас можно было бы считать моральным уродом. Здоровая нравственность считает себя обязанной не соглашаться со злом, и это неприятие зла и составляет сущность гнева.

Человек в силу своей природы не может не оценивать. Мы заявляем о своих ценностях направо и налево, даже если делаем вид, что у нас их нет. Для нас невозможно не выражать наши ценности и не навязывать их другим. Мы влияем на других людей тем, кто мы есть, во что мы верим, чего хотим и что выбираем. Это не значит, что мы должны стать диктаторами и манипуляторами. В самой нашей природе заложена необходимость ценностных суждений и стремление убедить других в правоте этих суждений. За каждым принятым вами решением, каждым сказанным вами словом, каждым высказанным вами мнением стоит ценностное суждение.

Каждый раз, когда мы злимся, мы недвусмысленно заявляем о наших ценностях и о нашей точке зрения. Гнев — не единственная реакция, заявляющая о наших ценностях. По сути, каждый раз, когда мы открываем рот (или предпочитаем держать его на замке), мы проповедуем другим о своих ценностях. Поэтому Иисус предупреждает нас, что Бог взвешивает каждое наше слово, и что каждое наше слово открывает, что правит нашим сердцем. То, о чем вы решаете говорить (или не говорить никогда), открыто заявляет о том, что вы считаете важным. Ваши эмоциональные реакции и ваши решения всегда заявляют о ваших ценностях. Каждый разговор — это заявление о ваших ценностях и взглядах. Добавьте к этому немного эмоций — потому что вам не все равно, потому что нечто важное для вас пошло не так — и получится реакция, которую мы называем гневом. Каждый раз, когда вы злитесь (или, наоборот, не злитесь), вы провозглашаете миру свои ценности.

В этой статье я буду пользоваться термином «гнев» гибко и ограничусь обсуждением его негативных проявлений. Но фоном для этих обсуждений будет более широкое определение гнева, включающее в себя нашу заложенную Богом способность оценивать. Мы оцениваем себя, других, погоду, животных, идеи, Бога, цены, текущие события… да все что угодно! Как ни старайтесь, у вас не получится избавиться от этой природной черты. Гнев — это особо сильное и эмоциональное выражение нашей негативной оценки. Откуда берется этот эмоциональный «заряд»? Чем дороже и важнее для вас то, что поставлено под угрозу, чем больше оно задевает вас за живое, тем сильнее будет ваше негодование.

Что такое гнев? Гнев — это реакция в ответ на угрозу по отношению к тому, что для нас важно.

Данная статья — упражнение в практическом богословии. Ее цель — показать, как живой Бог принимает участие в нашей жизни. Потому, дав определение главному предмету наших рассуждений, давайте пронаблюдаем гнев в действии.

 

2. Гневные люди в литературе

Литература — краеугольный камень всех гуманитарных наук. Литературные произведения посвящены людям. Поэтому неудивительно, что все самые прославленные литературные труды затрагивают тему гнева. Писатели не пытаются объяснить гнев, и редко когда его оценивают. Их цель — лишь запечатлеть происходящее. Если мы пронаблюдаем, как действует гнев в жизни человека, мы расширим наши горизонты, и наше служение обогатится более глубоким пониманием человеческого поведения. Позвольте привести несколько примеров.

Роман «Гилеад» Мерилин Робинсон завоевал Пулитцеровскую премию в 2005 году [1]. Книга написана от лица Джона Амеса, 76-летнего пастора, который умирает от болезни сердца. Он пишет серию напутственных писем своему маленькому сыну, появившемуся на свет в результате позднего брака. Отец не может завещать ему денег, и мальчику придется расти без отца. Эти письма и есть его завещание. Амес не идеализирует людей, но вместе с тем снисходителен к их слабостям, частично потому, что честно борется со своей склонностью к гневу и осуждению. «Гилеад» не предоставляет нам «модель» объяснения гнева или «принципы» правильного обращения с гневом. Не найти в нем и пяти готовых советов по преодолению гнева. Вместе с тем эта книга делает нечто чрезвычайно разоблачающее и полезное. Она описывает, как действует гнев внутри человека и в отношениях между людьми. Она показывает, как мыслит, живет и преодолевает трудности честный человек, и не просто честный, но еще и благочестивый. Например, Амес описывает взаимоотношения между своим отцом и дедом таким образом:

«Моего отца глубоко огорчал тот факт, что последние слова, сказанные им своему отцу, были исполнены гнева, и в этой жизни им уже никогда не примириться. В общем и целом он искренне почитал своего отца, и ему было тяжело принять такой исход их земных взаимоотношений».

10-я стр.

Такое случается. Гневные слова могут оставить за собой неприятный след разрушенных взаимоотношений. Любой душепопечитель может сказать: «Гневливые люди часто позднее горько сожалеют о своем гневе». Это правдивое наблюдение. Христианин, занимающийся душепопечением, подобно Джону Амесу, может также сказать: «Как утешительно знать, что однажды Христос утрет все наши слезы, и больше ничто не сможет причинить нам боли и разочарования». Это истинная правда! Но Мэрилин Робинсон стремится передать намного больше, чем сам факт гнева или искупительную истину — мучительные переживания, противоречивые побуждения, нескончаемую борьбу с собой и все то, что столь тесно переплетается с верой в истину. Литературные описания обогащают нас жизненными примерами, помогая нам возрастать в мудрости и сострадании к людям, имеющим дело с гневом, а также учитывать множество факторов, которые могут влиять на конкретную ситуацию.

Рассмотрим еще один пример из романа «Гилеад». Джон Амес честно признает свои личные недостатки, как перед самим собой, так и перед своим сыном. Обратите внимание, как конкретно он описывает то, что его раздражает, как он старается сохранить баланс между признанием неоспоримых достоинств окружающих и справедливой критикой их недостатков, с какой чуткостью и любовью наставляет сына, которому придется пройти свой уникальный набор искушений, «не иных как человеческих».

«Отец моей матери был проповедником, равно как и отец моего отца, и отец моего деда. По поводу более давних моих предков уже никто не может сказать точно, но не удивлюсь, если и они занимались тем же. Такая жизнь для них была второй натурой, как и для меня. Они были прекрасными людьми, но, к сожалению, я не научился у них одному важному навыку — контролировать свой гнев. Я должен был давно освоить эту мудрость, но даже сейчас, когда нестабильность моего пульса напоминает мне о скором конце, у меня ее нет, и я мгновенно выхожу из себя, потому что заклинило ящик тумбочки или я не могу найти очки. Я пишу тебе об этом, чтобы ты следил за собой. Слишком много гнева слишком часто и не вовремя может разрушить намного больше, чем ты можешь себе представить».

7-я стр.

Эти слова так точно описывают «легкие формы» гнева, столь свойственные человеческой природе — мелкую раздражительность ворчливого старика, эмоциональные всплески перед менструацией, капризы маленького ребенка, бессильную досаду на то, что все валится из рук. Наш герой не пытается оправдать себя. Он также хорошо подмечает суть разрушительных последствий гнева: «Слишком много гнева слишком часто и не вовремя может разрушить намного больше, чем ты можешь себе представить». Он надеется, что его сын усвоит эту истину как можно раньше.

Нам всем нужно слышать эту истину, и мы станем мудрее, если прислушаемся к голосам литературных героев. Я занимаюсь пасторским душепопечением уже около30 лет. За все эти годы мне пришлось стать свидетелем разрушительных и непоправимых плодов гнева во взаимоотношениях бесчисленного множества людей. «Гилеад» показывает нам неприкрыто христианский путь искупления гнева, не умалчивая при этом о чрезвычайной сложности и запутанности психологических и межличностных аспектов этого процесса. Склонны ли вы к идеализации христианской жизни, сводя ее к магии простых формул? Видится ли вам процесс освящения слишком упрощенным и безукоризненно гладким, не принимающим в расчет человеческое несовершенство освящаемых? Этот роман вернет вас к реальности. Ни вам, ни вашим опекаемым без реальности не обойтись.

Теперь давайте полностью поменяем ракурс и рассмотрим «Моби Дик» Германа Мелвилла [2]. Уже первый абзац этого гениального американского романа готовит сцену для архетипного сюжета — «квеста» (квест в литературе — путешествие персонажа с определенной целью, сопряженное с преодолением ряда трудностей. — Перев.). Что побуждает героя отправиться в путь? В чем цель его путешествия? Измаил действует импульсивно, находясь во власти глубочайшего гнева и отчаяния, и надеется обрести некое облегчение для своей души:

«Несколько лет тому назад — когда именно, неважно — я обнаружил, что у меня в кошельке почти не осталось денег, а на земле не осталось ничего, что могло бы еще занимать меня, и тогда я решил сесть на корабль и поплавать немного, чтоб поглядеть на мир и с его водной стороны. Это у меня проверенный способ развеять тоску (букв. «сплин», то есть гнев и вражду. — Авт.) и наладить кровообращение (то есть в крови преобладают «холерические соки» или «желчный гумор», делая ее горячей. — Авт.; по учению гуморальной медицины древних греков. — Перев.). Всякий раз, как я замечаю угрюмые складки в углах своего рта; всякий раз, как в душе у меня воцаряется промозглый, дождливый ноябрь; всякий раз, как я ловлю себя на том, что начал останавливаться перед вывесками гробовщиков и пристраиваться в хвосте каждой встречной похоронной процессии; в особенности же, всякий раз, как ипохондрия (слово, которое использовалось в XVIII веке для обозначения мрачного неудовольствия, разочарования, крайней степени несчастья, раздражения, беспокойства и гнева, смешавшихся воедино в моменты, когда жизнь совершенно выходит из-под контроля. — Авт.) настолько овладевает мною, что только мои строгие моральные принципы не позволяют мне, выйдя на улицу, упорно и старательно сбивать с прохожих шляпы, я понимаю, что мне пора отправляться в плавание, и как можно скорее».

1-я стр.

Измаил очаровывает своей ироничностью и подчеркнутой скромностью, но при этом его переполняет гнев на жизнь, на Бога, на всех и вся. Его имя говорит само за себя — он отнюдь не дитя библейских обетований. Роман «Моби Дик» — эпическое путешествие в темные уголки его души, «квест» в поисках искупления от всепоглощающего, разрушительного зла. Ироничное неверие Измаила заканчивается крахом всех надежд и отчаянием. Всепожирающий, мстительный, демонический гнев капитана Ахава становится причиной кораблекрушения и смерти всех пассажиров, кроме Измаила. Измаил — единственный, кому удается спастись. Он остается в полном одиночестве, носимый волнами безбрежного океана. Мелвилл — представитель постхристианского мировоззрения. Но при этом он не в силах избавиться от христианского восприятия добра и зла, поэтому в его повествовании отсутствуют нотки романтизма. Если ваш подход к опекаемым чем-то сродни Полианне, если вы душеопекаете с негласным ожиданием, что для победы над обсессивно-компульсивным расстройством греха достаточно нескольких библейских принципов, подкрепленных волевыми усилиями, тогда вам нужна хорошая отрезвляющая доза Мелвилла.

А теперь давайте поговорим о книге Алана Пейтона «Плачь, любимая страна!» [3]. Этот страстный и красивый роман сыграл значительную роль в победе над расизмом в Южной Африке. В нем мы знакомимся с историей Стефана Кумало, чернокожего англиканского священника, сын которого совершает случайное убийство и подвергается смертной казни. Пейтон мастерски запечатлевает динамическое напряжение между доброй и злой стороной гнева. В описанных им обстоятельствах столько вопиющей и изощренной несправедливости. Она разрушает жизни людей, порождает море боли и оправданный гнев. Но эта оправданная и правомерная реакция на зло на каждом шагу перерастает в ненависть, мстительность, ложь и отчаяние. Гнев на несправедливость сам становится несправедливым. Он умножает зло. Несмотря на это, в сердцах нескольких героев романа мы наблюдаем процесс искупления и милосердие Христово. Вот отрывок одного из эпизодов романа:

«Несмотря на все молитвы о силе для прощения, Кумало не покидало желание причинить боль своему брату (сын которого предал сына Кумало, чем послужил его смерти)… И несмотря на все молитвы, желание причинить ему боль оказалось сильнее, настолько сильным, что у него возникло искушение солгать, и он не смог противостоять ему и солгал…».

245-я стр.

«[В тот вечер] состоялась вечеринка в доме миссис Лисеби, организованная Мсимангу… [Он] организовал вечеринку в европейском стиле и выступил с речью, восхваляя добродетели своего брата-священника и материнскую заботу, проявленную миссис Лисеби ко всем в ее доме. Кумало тоже сказал несколько слов, но его речь была сбивчивой и неуверенной, потому что обман и ссора занимали все его мысли».

247-я стр.

«[В ответ на обезоруживающее смирение Мсимангу и неожиданный денежный подарок Кумало, который был так кстати, Кумало] упал на колени и застонал. Он покаялся в обмане и ссоре. Он был готов сразу же побежать с раскаянием к своему брату, как повелевает Писание, но час был слишком поздний. Но он решил написать брату письмо. Он возблагодарил Бога за всю доброту, которую Он проявляет через людей, и ощутил утешение и ободрение».

249-я стр.

Борьба между добром и злом, сила Евангелия, сложности процесса изменений, последствия истины, сказанной с любовью — все это вы найдете в романе. Из книги «Плачь, любимая страна!» можно научиться душепопечительской мудрости. Художественные произведения раскрывают аспекты человеческого опыта, который не найти в учебниках, лекциях и статьях по душепопечению.

«Братья Карамазовы» — сокровищница другого рода [4]. Достоевский — мастер по описанию разнообразных проявлений гневной человеческой натуры — бушующей ярости, ревности, непрощения. Он открыто изобличает желания, которые лежат в корне этих проявлений, а также провоцирующих их факторов. Сюжет построен вокруг гнева четырех сыновей на своего отца-дегенерата. Один из братьев в конце концов убивает отца, но все четверо переживают «внутренние движения» собственного гнева. Вот совет мудрого монаха отцу незадолго за убийства (совет, оказавшийся тщетным):

«Главное, самому себе не лгите… Лгущий себе самому прежде всех и обидеться может. Ведь обидеться иногда очень приятно, не так ли? И ведь знает человек, что никто не обидел его, а что он сам себе обиду навыдумал и налгал для красы, сам преувеличил, чтобы картину создать, к слову привязался и из горошинки сделал гору, — знает сам это, а все-таки самый первый обижается, обижается до приятности, до ощущения большего удовольствия, а тем самым доходит и до вражды истинной».

2:II, стр. 36

Если вам приходилось быть свидетелем или участником мелочного спора, вам будет близка психологическая острота этого наблюдения. Трое сыновей отчаянно ищут искупления посреди своей вопиющей нужды: «Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей» (3:III, стр. 97). Ответы и решения, предлагаемые Достоевским, далеки от безукоризненной теории. В конце концов мы имеем дело с литературой, а не со стройными постулатами и красивыми нравственными принципами. Перед нами художественный вымысел, а не личное свидетельство или руководство по самопомощи. Мы читаем Достоевского, чтобы прочувствовать, что по-настоящему ценно в жизни, чтобы пережить реальность жизненных битв во всех их подробностях. Он «преувеличивает» каждую человеческую реакцию, наделяя каждого брата определенной доминантой. В одном преобладает разум, в другом — похоть, в третьем — вера, в четвертом — преступность. С помощью этого приема он словно проецирует обыкновенные проявления человеческой натуры на большой экран, намеренно преувеличивая их масштаб, чтобы мы могли пронаблюдать их более четко.

Каждая из четырех упомянутых мною книг каким-то образом изображает христианское служение. Это одно из наиболее удивительных сокровищ, сокрытых в каждой из них.

• Джон Амес завещает своему шестилетнему сыну отцовское и пасторское наставление длиной в 247 страниц, исполненное любви, откровенных признаний и искренних советов.

• Проповедь отца Меппла призывает моряков-гарпунщиков из Нантакета к покаянию и вере, иначе они станут изгоями, как Иона («Моби Дик», 9-я гл).

• Осознание Мсимангу Божьей милости, щедрости и его проницательные советы снова и снова выводят Кумало из глубин гнева и отчаяния. Советы других пасторов подкрепляют внутреннюю работу в сердце Кумало и в конечном итоге приводят к тому, что он наконец смиряется перед Богом и принимает как из Его рук те бедствия, которые случились в его жизни.

• Мудрый монах, отец Зосима, применяет разнообразные формы пасторской опеки. Он обличает лживость, cладострастие и недовольство отца Карамазова. Он утешает безграмотных женщин-крестьянок, потерявших рассудок «от изнурительных работ слишком вскоре после тяжелых, неправильных, безо всякой медицинской помощи родов; кроме того, от безвыходного горя, от побоев и проч.» (2:II, стр. 37). Он терпеливо убеждает тайного убийцу публично покаяться. Он усердно заботится о своей пастве.

Эти книги нельзя назвать учебниками по пасторскому душепопечению (или учебниками на тему гнева). Но, читая их, мы видим и слышим, как происходит реальное служение людям. Мы возрастаем в мудрости, наблюдая душепопечение людей с проблемой гнева в контекстах разных культур и церковных учений. Мы наблюдаем служение кальвинистского пастора в 50-е годы XX века в Айове, евангельского пастора в 40-е годы XIX века в Новой Англии, англиканского пастора в 40-е годы XX века в Южной Африке и православного монаха в 60-е годы XIX века в России. У каждого из них есть чему поучиться. Если ваш список книг для прочтения тяготеет к трудам по богословию, душепопечению и другим аспектам служения, вам еще предстоит убедиться на опыте, что чтение хорошего романа — подобно общению с честными людьми — помогает глубже осознать жизненные реалии.

Мы все склонны смотреть на других людей через узкую призму собственного опыта. Мы склонны «прихорашивать» человеческий опыт, подстраивая его под нашу теорию, будь то теория психологическая или богословская. Литература (а также и история, если вы еще больше расширите ваш список книг для чтения) обогатит вас чужим опытом, который расширит ваш кругозор.

Вы получите более разностороннее представление о том, как ведут себя люди, особенно из другого, непривычного вам, круга. Конечно, вы будете расти в первую очередь благодаря личному опыту душепопечения, через знакомство с другими культурами и просто благодаря личностному росту. Но при этом не забывайте читать художественную литературу. Кроме Библии и авторов, которых мы обсудили выше, я очень люблю читать Шекспира, Фланнери О’Коннора, Реймонда Карвера, Патрика О’Браяна, Александра Солженицина и Марка Хелприна.

Хорошие книги «ловят гнев в полете» и пытаются разрешить конфликт между добром и злом, между нашей сотворенной и греховной природой. Если автор не страдает духом нигилизма или эскапизма, он различными путями пытается изобразить хотя бы какую-то степень искупления.

 

3. Судьбоносные решения в запутанных ситуациях

Гнев — не теоретическая тема. И уж конечно его не назовешь чисто литературным феноменом.

Мы все в одной лодке. Мы не можем сказать: «У меня есть друг, у которого есть такая вот проблема…». Как всем нам приходится иметь дело с проблемами еды, денег, дружбы, сексуальности, смысла жизни и смерти, так все мы подвержены проблемам гнева. Вопрос в том, с какими аспектами гнева имеете дело лично вы.

Гнев рождается внутри, в глубине сердца.

Никому из нас не избежать судьбоносных решений в сфере гнева. Станете ли вы на сторону добра или на сторону зла в вашем гневе? Характер вашего гнева покажет, кто ваш господин. Бог благ и творит благо. Его справедливый гнев является отражением Его благой сущности. Враг вашей души зол и творит зло. Его извращенный гнев — финальный всплеск его злобы. В конечном счете ваш гнев уподобится Богу или сатане (Ин. 8:31–47). Безусловно, бывает очень трудно дать адекватную оценку гневу прямо на месте. Мы такие сложные и противоречивые создания! Но все же какова долгосрочная траектория нашего гнева? Какой мотив возобладает в конечном итоге?

Никто из нас не в силах избежать провокаций, угроз и страданий, связанных с гневом других людей. Люди могут ополчаться против вас. Они могут пытаться запугать вас и контролировать вас. Своим отношением, словами и поведением они могут стараться унизить, обесценить, уничтожить или проклясть вас. Вы должны что-то предпринять в ответ. Примете ли вы осознанное решение стать на путь миротворчества? Или же вы предпочтете войну или дезертирство? Разрушительная ненависть и трусливое бегство даются нам с большой легкостью, в отличие от смелых и конструктивных шагов.

Никому из нас не избежать влияния окружающей нас культуры, в которой ценятся гневное самоутверждение и претенциозность. В наше время модно громко возмущаться, утрировать собственное мнение и вести себя нагло и самоуверенно. Мы оправдываем свои излияния гнева вескими причинами, и тем самым кормим и лелеем свою самоправедность. Свободное выплескивание гнева помогает нам ощутить свою силу. Нам так приятно, почувствовав себя несправедливо обиженными, встать на защиту своих прав. Если мы действительно верим Божьему Слову в Рим. 12:1,2, то должны вести себя по-другому, преображаясь в соответствии с новым нравственным сознанием во Христе, но на практике мы склонны сообразоваться с веком сим. Неважно, сколько вам лет, неважно, мужчина вы или женщина, неважно, какие идеи вы пытаетесь отстоять, перед вами стоит выбор — быть гневливым человеком, каковых много, или «снисходить невежествующим и заблуждающим» (Евр. 5:2).

Никому из нас не избежать Божьего справедливого гнева. Человеческая жизнь протекает в условиях Божьего гнева. Каждый из нас живет под угрозой смертного приговора, наслаждаясь временной отсрочкой его исполнения (Пс. 89:4–12). Мы рождаемся на смерть. Эта «суета сует» проявляется в том, что «прах возвратится в землю» (Еккл. 12:7, сравните с Быт. 3:19) и что Бог «приведет тебя на суд» (Еккл. 11:9). Пребывание под справедливым гневом Божьим — это наше нормальное состояние, это отправная точка нашего существования (Ин. 3:36; Рим. 1:18–32). Обретение благодати — большое исключение из правила. Суд Божий — не просто вселенский катаклизм, который ждет нас в далеком, теоретическом будущем. Это повседневный опыт нашей земной жизни с вполне реальными последствиями. Земные упования гибнут прямо у нас на глазах. Наш необузданный и бесчинный гнев — один из грехов, заслуживающий Божьего искреннего неудовольствия. Если вами управляет гордыня, все ваши гневные проявления будут отравлены повседневными грехами — страхом, одержимостью, высокомерием, горьким разочарованием, самоправедностью, жалостью к себе, слепой враждебностью, отчаянием и обыкновенным эгоизмом. Неправильный гнев — один из самых сущностных грехов. Он вполне заслуживает глубочайшего осуждения Того, кому мы обязаны всем. Этот грех громко заявляет: «Да будет воля моя!».

По всем этим причинам мы не можем не нуждаться в милости Христовой — Его прощении и преображающей силе. Бог проявляет к нам высшую степень «несправедливости». Он «не по беззакониям нашим сотворил нам и не по грехам нашим воздал нам» (Пс. 102:10). Мы нуждаемся в намного большем, чем «помощь». Мы нуждаемся в том, чтобы Бог избавил нас от власти тьмы и ввел нас в Царство возлюбленного Сына Своего (Кол. 1:13), и эта нужда для нас — вопрос жизни или смерти. Бог совершил для нас все это. Если вы смиренны перед Ним, и если Его милость руководит вашим сердцем, все ваши гневные проявления будут сдобрены милосердием и благодатью и произведут редкостный добрый плод. Правильный гнев — один из сущностных проявлений праведности. Когда гнев сдерживаем верой и любовью, он заботится о благе других и действует на благо других и ради Божьей славы. Мы наблюдаем действие искупленного гнева в личности Иисуса — в его твердости, прямоте, смелости и целеустремленности ради триумфа милости в Божьем царстве. Мы наблюдаем его действие в том, как Иисус живет по Нагорной проповеди. Это та жизнь, к которой Он призывает и нас. Такой гнев — это передаваемый атрибут Бога. Каким бы труднодостижимым и редким он нам ни казался, в нем заложена драгоценная мудрость, вожделеннее которой нет ничего на свете. А как будет выглядеть искупление вашего гнева?

Заметьте, что в предыдущих абзацах акцент стоит на будущем, на конечном пункте назначения, на неизбежном и окончательном выборе. «Куда в конце концов ведет вас гнев? В кого он превратит вас в конечном итоге? За кем будет последнее слово?». Как и любой другой человеческий выбор, ваш гнев в конечном счете окажется либо перед широкими вратами, ведущими в погибель, либо перед узкими вратами, ведущими в жизнь. Но в настоящий момент, пока вы еще в середине пути, гнев представляет из себя запутанный клубок, и его так сложно распутать. В нем столько двоякого и противоречивого. Почему? Потому что в жизни реальных людей все далеко не просто и понятно, и по-другому быть не может. Только в теории богословия «сотворение», «грехопадение» и «искупление» можно красиво и четко разложить по разным полочкам. И мы правильно делаем, разделяя их, в силу их хронологической последовательности и некоторых принципиальных отличий. Но в жизни эти духовные понятия действуют одновременно, тесно переплетаясь, смешиваясь, взаимодействуя и создавая неразбериху.

Мы созданы по Божьему образу, и это делает нас способными проявлять гнев по отношению ко всякой неправде и действовать во имя справедливости. Наша человеческая природа инстинктивно восстает против всякой несправедливости или предательства по отношению к нам самим или нашим любимым. Благость гнева состоит в том, что мы были созданы отвергать зло и ополчаться против него. Наша греховность не лишает нас этой способности, но извращает ее. Даже маленькие дети способны совершенно справедливо заявлять: «Это несправедливо!». Даже люди, заявляющие об отсутствии нравственных абсолютов, неизменно проявляют гнев при виде вопиющей несправедливости. Даже отпетые злодеи не могут остаться равнодушными, если становятся жертвой чужих злодеяний. Все люди невольно свидетельствуют о Божьем образе в них. Они могут отрицать или искажать этот образ, но уничтожить его они не в силах.

Грехопадение налагает печать смерти на все творение, превратив нас в людей, активно творящих несправедливость и несправедливо добивающихся справедливости. Ссоры и пререкания, пригретые в сердце обиды, непрощение, злословие, разделения, на фоне безразличия и бездействия перед лицом истинного зла, стали нашей второй натурой. Мы воздаем злом за зло. Извращенность нашего гнева вызвана тем, что теперь он видит свою задачу в нападении на все, что стоит на пути нашей воли, а не в исправлении истинного зла. Извращенный в нас образ Божий начинает действовать по образу сатаны.

Даже мы, алчущие и жаждущие праведности, испытываем в своих сердцах действие греховного безумия, побуждающее нас воздавать злом за зло.

Искупление дает новый взгляд и на сотворение, и на грехопадение и делает нас новыми людьми — проводниками искупительной справедливости и милосердия. Христос действует Своим добром против нашего зла. Его искупительная милость являет собой воссоединение любви и справедливого гнева и несет нам прощение за истинное зло. Бог действует ради искупления падшего творения, обличая в грехе, даруя прощение, производя в нас готовность прощать других и преображая нас в миротворцев. Он учит нас действовать все более и более конструктивно против неправды. Бог совершит доброе дело, начатое в нас, даже до дня Иисуса Христа.

Стали ли вы причастниками Христовой любви? Если да, то ваш гнев будет оставаться сложным и противоречивым. В повседневных движениях вашего гнева будут проблески сотворенного в вас образа Божьего наряду с извращениями, вызванными грехопадением, и вместе со всем этим в нем будет видна преображающая рука Искупителя.

Действия гнева в повседневной жизни ваших верующих опекаемых тоже сочетают в себе эти три элемента. Распутать все это и расставить по правильным местам и составляет главную задачу искупительной любви Христовой. Это главная задача всей жизни. Это главная цель душепопечения. Гнев — это запутанный клубок. Цель этой статьи — помочь распутать его.

Старая англиканская молитва хорошо передает суть нашей нужды: «Да прольется всеустрояющий свет Твоей великой любви на хаос наших суетных обид и скорбей». Такие слова мог написать только очень вдумчивый и честный человек. В нашем исковерканном грехом мире происходят прискорбные и возмутительные события. Погрязая в суетном хаосе причиненного нам и нами зла, мы вполне резонно жаждем избавления. Еще более древняя молитва, прозвучавшая из уст Человека еще более мудрого, учит нас говорить: «Избави нас от лукавого». Проблема гнева затрагивает проблему зла во всей его силе, сумбурности и изощренности. Вам приходится разбираться со злом, совершенным против вас и со злом, совершенным вами. По Божьему замыслу гнев — это справедливая реакция на истинное зло. Но очень часто, движимые гневом, мы отвечаем злом на зло. Молитва: «И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим, и не введи нас в искушение» передает всю полноту нашей проблемы и проливает свет на ее решение.

 

Литература

1. Робинсон, Мерилин. Гилеад. — Нью-Йорк: Фаррар, Штраусс и Гиру, 2004.
2. Мелвилл, Герман. Моби Дик. — Нью-Йорк: Сигнет Классик, 1955. (Первое издание 1851 года.)
3. Пейтон, Алан. Плачь, любимая страна. — Нью-Йорк: Скрибнер, 1948.
4. Достоевский, Федор. Братья Карамазовы / перев. Констанции Гарнет. — Нью-Йорк: В. В. Нортон, 1976. (Русское издание опубликовано в 1879–1880.)

 

Оригинал © 2006, Christian Counseling & Educational Foundation, журнал «Библейское душепопечение», перевод © Инна Гирман, редактура © Help for Heart. Статья любезно предоставлена Общественной организацией «Правда».

Комментарии

Добавить комментарий